Сказка заколдованная принцесса. Заколдованная принцесса

ЗАКОЛДОВАННЫЙ ПРИНЦ

Я наблюдала за воздушным змеем, развевающимся в небе у меня над головой, но мыслями была не здесь, а в доме, на втором этаже, в кабинете Гейба, где мне очень хотелось находиться в данный момент. И выяснить, наконец, что же произошло десять минут назад? Почему он сбежал после поцелуя, почему извинился? Я этого не понимала! Неужели он не видел, не понял, как мне понравилось? А вдруг не понял? Может, нужно так ему и сказать, разъяснить? Или не надо?

Мысли бегали у меня в голове по кругу. В итоге я решила не заморачиваться сейчас, а открыто поговорить с Гейбом. Сегодня же. Как только представится возможность. Потому что нельзя дарить такие чудесные мгновения, а потом извиняться и убегать.

А может, ему самому не понравилось? Да нет же! Когда он притиснул меня к себе, перед самым появлением Томаса, я совершенно определённо почувствовала, что нравлюсь ему. И не просто нравлюсь. Не настолько уж я наивна, чтобы не понять значение той твёрдой выпуклости, что прижалась к моему животу.

Но тогда почему он убежал? Почему извинился? Ну, вот, опять, по восемнадцатому кругу! Всё, я больше не буду об этом думать! Пока - не буду.

Томас и Лаки бегали туда-сюда по поляне. Над ними развевался бело-зелёный змей с длинным, разноцветным хвостом. Мой, жёлто-оранжевый, парил на одном месте, поймав поток воздуха и натягивая бечёвку. Время от времени Лаки подбегал, чтобы ткнуться в меня мордой, получить поглаживание и почёсывание за ушами и снова удрать к Томасу. Он словно бы давал понять, что просто развлекается с мальчиком, но при этом прекрасно помнит, кто его настоящая хозяйка.

Проследив глазами за змеем Томаса, я очень ему позавидовала. Как бы я сейчас хотела вот так же парить над землёй! Жаль, что мне это недоступно. Полёт на вертолёте меня разочаровал - я хотела бы мчаться вперёд, чувствуя ветер, дующий в лицо и развевающий мои волосы, ощущать взлёты и падения, словно на «Русских горках», которые я очень любила, и на которых каталась при любой возможности. А в кабине вертолёта полёт чувствовался не больше, чем в машине. Нет, это не по мне. Видимо, от мечты стать пилотом тоже стоит отказаться. Может, дельтапланеризмом заняться? Там всё вживую - и полёт, и ветер.

«Привет, Энди!» - раздалось у меня в голове.

Я улыбнулась. Малыш Джереми умудрялся картавить даже в мыслях. И хотя теперь он прекрасно выговаривал букву «Р», но я для него так и осталась «Энди». Я не возражала, это было так забавно, и всё равно никто этого не слышал.

«Привет, Реми!» - я тоже дала ему что-то вроде прозвища, сократив его имя. Это было чем-то вроде нашего тайного кода, и очень нравилось мальчику. - «Где ты пропадал последние три дня?»

После этого мне была рассказана история поездки Джереми в гости к одному из его многочисленных родственников, в которых я давным-давно запуталась. Львиную долю повествования занял рассказ о трёх «котёночках», которые недавно родились у кошки, принадлежащей этому самому родственнику. Мне были описаны в мельчайших подробностях лапки, ушки, слепые глазки и все пятнышки этих «котёночков», как они ползают, сосут молоко, пищат, спят, свернувшись в общий клубочек. Похоже, это было его самое яркое впечатление от всей поездки. К тому же, ему обещали подарить одного котёнка, как только малыша можно будет забрать у кошки-мамы. В общем - Джереми был от поездки в восторге.

Я подумала, что он выбрал очень удачное время для «сеанса связи». Раньше я бо́льшую часть времени была одна, поэтому в любое время была готова поболтать с малышом. Но сейчас я практически всё время была среди людей, и если бы вдруг застыла, ведя мысленный разговор с невидимым другом - это бы заметили. И как бы я объяснила происходящее? Меня бы приняли за сумасшедшую. А может быть и нет. Вокруг меня было столько необычного, столько народа имело неординарные способности, что мои мысленные беседы с мальчиком, живущим на другом конце страны, сочли бы не более странными, чем дар Гейба, например, или Вэнди. Но, до поры, до времени, я решила никому об этом не рассказывать. Успею ещё.

Рассказав о своих новостях, Джереми поинтересовался, а что новенького у меня? Чтобы особо не грузить парнишку, я сказала только, что нашла новых друзей, живу у них, и теперь у меня новый дом, новая семья и новая собака. После этого весь разговор свёлся к подробному описанию внешности и поведения Лаки. Это было для мальчика самым интересным из всего моего рассказа.

После того, как я рассказала о Лаки всё, что знала и чего не знала, выдумав историю нашей с ним встречи - не рассказывать же ребёнку правду, - Джереми попросил меня рассказать ему какую-нибудь сказку. Это тоже было одной из наших традиций, причём я, частенько, просто придумывала всякие истории, а иногда рассказывала что-то из своей жизни, адаптируя происходящее к возрасту мальчика.

И я рассказала ему совсем новую сказку о принцессе Миранде, которую мачеха выгнала из дома. Принцесса заблудилась в лесу, очень устала, замёрзла и проголодалась. А потом встретила огромную пантеру. Сначала принцесса испугалась, но пантера оказалась добрая, она отвезла девушку в большой и красивый дворец, где принцессу ждал вкусный обед и тёплая, мягкая кровать, чтобы она могла отдохнуть и согреться. И принцесса была так благодарна пантере, что поцеловала её. И в тот же самый миг пантера превратилась в прекрасного принца по имени Габриэль.

Оказалось, что когда-то злая и уродливая ведьма по имени Линда хотела, чтобы принц Габриэль женился на ней. Но она была такая злая и такая уродливая, что принц с ужасом отказался. И за это ведьма превратила его в пантеру и сказала, что он снова станет человеком, только если его поцелует прекрасная принцесса. Потому что, по ведьмовским правилам, любое заклятье обязательно должно иметь условие, при котором его можно снять, иначе оно просто не сработает. Ведьма думала, что никогда никакая принцесса не поцелует страшного зверя, поэтому и поставила такое условие, чтобы принц Габриэль остался пантерой навсегда. Она не знала, что принцесса Миранда разглядит доброту под страшной внешностью пантеры и расколдует принца. Габриэль и Миранда полюбили друг друга, поженились, у них родились дети, и жили они долго и счастливо. А ведьма Линда, узнав об этом, лопнула от злости!

Я мысленно хихикала, в мельчайших подробностях описывая Джереми ведьму Линду. Не забыла я ни про торчащие изо рта зубы, ни про бородавки на носу, ни про большой горб, ни про крючковатый нос. Моя фантазия разыгралась по полной. Зато принца Габриэля описывать мне было очень просто, и даже выдумывать ничего не нужно было - оригинал навеки был запечатлён в моем мозгу в мельчайших подробностях.

Всё же удивительно работает детское восприятие - Джереми как-то совсем не заинтересовался вопросом, каким же именно образом принцесса поняла, что встреченный ею в лесу огромный дикий зверь - на самом деле добрый, он просто принял это на веру. Зато наложенное на принца заклятие мне пришлось досконально объяснять и уточнять, даже придумав целый колдовской ритуал, а так же «волшебные слова» для него. Ну, конечно, для пятилетнего мальчика это намного важнее и интереснее, чем всякая романтическая чепуха.

В какой-то момент слова Джереми стали путаться, звучать все тише и медленнее. Мысленно улыбнувшись, я прикинула, сколько у него сейчас времени, а потом стала намурлыкивать колыбельную. Через несколько минут наш контакт прервался - Джереми заснул. Я вздохнула. В последнее время малыш всё реже вступал со мной в разговор, порой пропадая аж на неделю. Но ничего странного в этом не было - мальчик рос, у него появлялись новые, реальные друзья и разнообразные интересы, заполняющие весь его день. Интересно, сколько ещё времени он будет общаться со мной, прежде чем перестанет нуждаться в воображаемом друге?

В этот момент я подняла глаза на дом и в одном из окон увидела Гейба. Наши глаза встретились, и какое-то время мы смотрели друг на друга, а потом он отошёл вглубь комнаты, и я уже не могла его больше видеть.

Я вздохнула и перевела взгляд на Томаса. Когда же он уже наиграется? Мне необходимо поговорить с Гейбом. И, желательно, поскорее.

Через какое-то время Томасу, наконец, надоело бегать по поляне, или он просто устал, но мальчик стал сматывать бечёвку, заставляя своего змея опуститься. Я проделала то же самое со своим.

Давай занесём их в ангар, - предложил он мне. - Не обязательно снова тащить змеев на чердак. Завтра опять запустим, и они будут под рукой.

Я не возражаю. А Гейб не будет против?

Нет. Там полно свободного места, и если мы не бросим змеев прямо посреди ангара, то они точно никому не помешают.

Мы подхватили своих змеев и направились к серебристому строению, расположенному за домом. Как я поняла, поляна, по которой мы бегали, была чем-то вроде взлётной площадки, поэтому на ней ничего не было - ни строений, ни проводов, ни деревьев. Томас был прав - здесь действительно было удобно запускать воздушных змеев. В ангаре стоял совершенно очаровательный вертолётик, показавшийся мне совсем крошкой по сравнению с тем, на котором мы вернулись домой из экспедиции. Томас прошествовал к дальней стене амбара, уделив вертолёту не больше внимания, чем обычный мальчик - машине своих родителей. Для него этот вертолёт давно стал чем-то привычным и обыденным.

Устроив своих змеев так, чтобы они никому не мешали, мы вернулись в дом. Я попросила Томаса показать мне, какие ещё комнаты были на втором этаже. Вообще-то меня интересовал кабинет Гейба, но я не хотела в этом признаваться. И мальчик провёл меня по второму этажу, показав свою комнату, спальню Гейба, - в неё мы не заглядывали, - и несколько комнат для гостей.

Открывая одну из дверей, Томас уточнил.

А это комната Мелкого. Только я уже начал сомневаться, что он у нас появится. Но, всё равно, Гейб предпочитает быть полностью готовым - папаша имеет привычку сгружать на него ребенка, в чём есть, без единой запасной вещи. Поэтому мы регулярно докупаем одежду нужного размера, чтобы Мелкий хотя бы на первое время имел всё необходимое.

Передо мной открылась полностью укомплектованная детская, со всей необходимой для малыша мебелью, полная разных игрушек, игр и книг. Всё было явно продумано до мелочей.

Мы только пеленальный столик и колыбельку убрали, - Томас тоже засунул голову в дверной проём. - К четырём годам Мелкий должен бы уже уметь пользоваться горшком. И в колыбельку он уже не поместится. И всякие погремушки мы тоже убрали.

Ты всё время говоришь «он». А вдруг это девочка?

Не знаю. Но я бы хотел, чтобы это был мальчик. И даже не для себя. Понимаешь, у Вэнди есть Бетти, у Бетти есть Вэнди. А малыш Эрик совсем один. И к тому же они с Мелким практически ровесники, им будет хорошо вместе.

А у тебя нет ровесников в семье?

Есть, но только девчонки. Им со мной не интересно. Есть ещё Бредли, но он намного старше меня, уже в выпускном классе учится. Он со мной практически не общался, больше с Кристианом. Да и вообще, они все сейчас кто где. Вне Долины мы редко собираемся вместе, чтобы не привлекать внимания - слишком похожи.

А кто такой Кристиан?

Наш с Гейбом брат. Он был как раз передо мной. Но он уехал пятнадцать лет назад, поступил в колледж. Заезжает иногда, но очень редко. И стал совсем чужой. У него теперь свои интересы, ему уже не до меня. А раньше мы всё время были вместе. У нас вообще-то практически не бывает такого, чтобы двое детей росли вместе - у братьев и сестёр обычно слишком большая разница в возрасте. Но мы, папашины ублюдки - исключение. И Гейб очень часто растил по двое детей одновременно. А с Аланой - вообще троих.

Не называй себя так, не нужно. Это нехорошее слово.

Оно же не матерное, - пожал плечами Томас.

Но оно оскорбительное.

Я же употребляю его в прямом смысле. Если не считать Гейба, у нашего папаши нет ни одного законнорожденного ребёнка.

Я тяжело вздохнула. Разговор с Гейбом снова откладывается.

Если тебе так уж необходимо подчеркнуть своё незаконное рождение, то так себя и называй - «незаконнорожденный». Это будет констатация факта, не более. А «ублюдок» - отвратительное слово! Откуда ты вообще его подцепил, да ещё и в отношении себя?

Кристиан так нас называл, - пробормотал Томас, опустив голову и возя ногой по полу. Потом практически прошептал. - И ещё… Линда.

А Гейб знал об этом? Ну, про Линду?

Нет. При нём она была со мной само очарование. Только наедине показывала своё истинное лицо.

А знаешь, я ведь тоже незаконнорожденная. Но только я никогда не считала себя ублюдком. И ты так не считай. И Мелкого этому не учи.

Хорошо, не буду. Просто я настолько к этому привык…

Вот и отвыкай. В конце концов, ты ведь станешь старшим братом. А это большая ответственность.

Ладно, договорились, - пожал Томас плечами. - При Мелком я так говорить не стану. Кстати, видишь ту лошадку? Она в семье уже двести лет.

Я обрадовалась смене темы. Пройдя в комнату, я погладила деревянную лошадку-качалку, размером с крупную собаку. На ней была настоящая сбруя и седло, всё было выполнено со скрупулёзной тщательностью. Я погладила шелковистую гриву.

Да, раньше умели делать вещи. На века. И это так здорово, что у вас в семье многие поколения хранятся такие вот памятные вещи. Они ещё больше помогают ребёнку почувствовать себя частью семьи. Тебе повезло. А у меня вообще нет семьи.

Глупость какая! У тебя есть мы.

Спасибо, Томас! - я не удержалась, и прижала мальчика к себе, потрепав по волосам. - Я этому очень рада.

Когда-то у меня был младший брат, но мы жили с ним как кошка с собакой. А в Томасе я обрела именно такого братишку, о котором мечтала. Всё-таки, как же замечательно, что меня так безоговорочно приняли в эту семью!

А где кабинет Гейба? - нам всё же нужно поговорить, и, желательно, в этом тысячелетии.

Томас отвёл меня к двери, расположенной с другой стороны лестницы. И, сказав, что у него как раз время онлайн-битвы с бывшим одноклассником, удрал, имитируя стрельбу из автомата и прихватив с собой Лаки. Уж не знаю, действительно ли у него подошло время компьютерной игры, или он просто догадался оставить нас с Гейбом наедине, но, в любом случае, я была благодарна ему за уход. Глубоко вздохнув для храбрости, я подняла руку, чтобы постучать в дверь.

Конечно, Гейб и так прекрасно знал, что я стою снаружи. И открыл дверь прежде, чем костяшки моих пальцев коснулись её. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Я заметила, что волосы у него в полнейшем беспорядке, словно он не раз запускал в них руки. Да и взгляд был какой-то... затравленный, что ли? Это тоже нужно выяснить.

Нужно поговорить, - наконец нарушила я молчание.

Всё так же молча, Гейб отступил в сторону, жестом пригласив меня войти. Сделав пару шагов, я остановилась, оглядывая помещение и поражаясь удивительной несовместимости находящихся там предметов.

Старинные шкафы, набитые книгами, огромный письменный стол, огромные же кожаные кресла и диван, пара картин в резных рамах, письменный набор с чернильницей и пресс-папье - все это просто дышало стариной, было самым настоящим антиквариатом. И при этом соседствовало с кучей всевозможной современнейшей офисной техники. Напротив старинной картины висел огромный плазменный экран, на антикварном столе расположился супернавороченный компьютер. И, как ни странно, все эти, казалось бы, несовместимые вещи, смотрелись довольно органично. Мне этот кабинет напомнил самого Гейба - он тоже был и древним, и современным одновременно.

Присядь, пожалуйста, - указывая на одно из кресел, сказал, наконец, Гейб. - Нам действительно нужно поговорить.

Я присела на указанное место, а он, к моему удивлению, уселся на диван напротив меня. До этого Гейб, наоборот, старался всегда оказаться как можно ближе ко мне, а теперь явно отстранился. И от этого мне стало больно.

Я смотрела на него, не зная, как начать разговор. Эта его отстранённость подействовала на меня отрезвляюще. Может, я всё себе навоображала, про его чувства? Иначе, почему он стал вдруг таким далёким.

Гейб запусти руку в волосы, явно уже ставшим привычным жестом, покусал губу, глядя в сторону, а потом, тяжело вздохнув, поднял, наконец, на меня глаза.

Я должен перед тобой извиниться.

Я чуть не подпрыгнула. Опять?! Он опять извиняется?

За что? - удалось мне выдавить из себя.

За то, что набросился на тебя, как дикий зверь! - объяснил он как нечто само собой разумеющееся. Похоже, Гейб был несколько удивлён моей «недогадливостью».

Я фыркнула.

Ты не набрасывался на меня даже когда БЫЛ диким зверем! Я тогда сама на тебя набросилась. И уж конечно, ты не сделал этого сегодня!

В любом случае - я не имел права этого делать. Но не удержался, прости.

Да прекрати ты извиняться! И чего ты не имел права делать?

Целовать тебя, вот чего.

Но почему? - я действительно не понимала.

Потому что ты ещё ребёнок.

Я не ребёнок! - взвыла я, вскакивая с кресла. - И ты не имел права делать только одно - извиняться и убегать, подарив мне самые прекрасные мгновения в моей жизни.

Я топнула ногой, после чего плюхнулась обратно в кресло и, надувшись, уставилась в окно. Наверное, моё последнее выступление нельзя было считать образцом взрослого поведения, но я была действительно обижена.

Я услышала, как Гейб подошёл ко мне, опустился на колени перед моим креслом и взял мою ладонь в свои руки. Я никак на это не отреагировала, продолжая дуться. Тогда он распрямил мой безвольный кулачок, нежно поцеловал ладошку, а потом прижал её к своей уже слегка колючей щеке. Не выдержав, я слегка погладила его щеку кончиками пальцев, давая понять, что начинаю оттаивать.

Пойми, девочка моя, - прошептал он. - Мне безумно трудно. Я прожил больше трёх тысяч лет, у меня были женщины, но никогда и ни к кому я не испытывал такого чувства, какое вызываешь во мне ты. С той самой минуты, как я заглянул в твои смелые синие глазки там, на дороге, я понял, что отныне я навеки твой. А ты - моя. Я не знаю, что это такое произошло со мной, и как я это понял, но поверь - я просто это знаю. Быть рядом с тобой стало смыслом моей жизни, когда тебя нет рядом - мне тяжело. Когда я ранил тебя... Мне захотелось умереть. Но ещё страшнее для меня будет, если ты покинешь меня. Вот почему я сразу же забрал тебя к себе - боялся, что ты исчезнешь, боялся тебя потерять.

Говоря всё это, Гейб смотрел в пол, не решаясь глаз на меня поднять, и лишь периодически прикасаясь лёгким поцелуем к моему запястью. И не мог видеть, как мои глаза становятся всё шире, пока я смотрела на него, совершенно ошарашенная и шокированная такими откровениями. Потому что он абсолютно точно, практически дословно, повторял то, что сказала бы я сама, если бы стала описывать свои к нему чувства. Один взгляд в глаза пантере, - дикому зверю, придавившему меня к земле! - и я уже не принадлежала самой себе.

Значит, мы одновременно испытали одно и то же чувство? Эту невероятную, необъяснимую, неразрывную связь, которая возникла между нами.

Но если он испытывает то же, что и я - тогда тем более непонятно его поведение. Зачем убегать, если это взаимно? Хотя... Если я до этого момента не была уверена в его чувствах - возможно, и он до сих пор о моих не догадывается? Может, потому он и извинился - решил, что мне не понравился его поцелуй?

Но что бы я там не испытывал, - продолжил между тем Гейб, все ещё не поднимая глаз, обращаясь к моей ладони, которую отвёл от своей щеки и теперь играл с моими пальцами. - Что бы я не почувствовал - я не имел права ни к чему тебя принуждать. Ты ещё совсем дитя...

Я возмущённо втянула воздух, собираясь возразить, но пальцы Гейба, нежно легли на мои губы, призывая к молчанию.

Да, я понимаю, что ты считаешь себя взрослой, что ты давно уже переродилась, но всё равно. Тебе всего-навсего двадцать четыре, ты даже младше Томаса! И ты - гостья в моем доме, я взял на себя ответственность за тебя, да ты и знаешь-то меня всего второй день, поэтому я просто не имею права так сразу на тебя накидываться.

Стоп, - я не могла больше слышать эти путаные излияния, поэтому отвела руку Гейба от своего рта. - Я выслушала достаточно, теперь послушай ты меня! Первое: когда же ты, наконец, поймёшь, что я - не ребёнок?

Тебе двадцать четыре, - повторил Гейб.

Да знаю я, сколько мне лет! Но я в другом времени живу. С другой скоростью взрослею! Я приняла твои три тысячи как молодость, почему ты не можешь принять мои двадцать четыре как взрослость? И вообще, если считать по вашему - то мне уже пятьдесят два! А учитывая, что я переродилась десять лет назад - то и все восемьдесят пять. Так что я абсолютно точно не ребёнок!

Ладно, допустим, - тяжело вздохнул Гейб, но при этом вовсе не казался убеждённым мною. - Допустим, что ты - не ребёнок. Но я всё равно слишком давлю на тебя. У меня просто нет сил держать свои руки подальше от тебя...

И не надо. Разве я против? Мне это даже нравится.

Да, но сегодня это едва не вышло из-под контроля! Я забылся! И если бы Томас не появился - неизвестно, чем бы всё могло закончиться.

Да чем таким уж страшным это могло закончиться-то?

Ты действительно не понимаешь, насколько я хочу тебя? Я едва не взял тебя прямо там, в прихожей, на полу!

Я бы не возражала, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как пылают мои щеки.

Что?! - Гейб явно не ожидал такой моей реакции. - Нет! Это всё неправильно! Ты должна возражать. Так нельзя обращаться с юной девушкой, нельзя затаскивать её в постель на второй день знакомства.

А на какой можно? - у меня уже голова кружилась от этого разговора! Мы ведь только что выяснили, что Гейб испытывает ко мне то же, что и я к нему, так в чём вообще проблема? Так, стоп, я ведь так и не сказала ему о своих чувствах, значит, он до сих пор не понимает, что всё, что произошло в прихожей, было совершенно нормальным и правильным. Ну, кроме его извинения и побега. Нужно срочно ему об этом сказать.

Гейб же, кажется, впал в ступор от моего вопроса. Привычно запустив руки в волосы, он в растерянности смотрел на меня, явно не зная, как реагировать.

Послушай, Габриэль, - я решила, что здесь более уместно именно это имя.

Да, Миранда? - мне всё же удалось заставить его слегка расслабиться, даже чуть-чуть улыбнуться.

Во-первых... Ах, да, во-первых уже было. Итак, во-вторых, можешь не пугаться, я вовсе не считаю, что нам прямо сию минуту нужно отправиться в постель и заняться любовью.

Правда? - мне послышалось, или кроме облегчения в его голосе проскользнуло также и разочарование?

Правда. Но, в третьих - мне очень понравился наш поцелуй. И я была бы совсем не против его повторить?

Правда? - на этот раз Гейб не смог сдержать счастливую улыбку.

Правда, - вновь кивнула я. - И последнее, хоть и не по важности. Неужели ты думаешь, что я стала бы вот так льнуть к тебе, позволять обнимать меня, таскать на руках, целовать, если бы сама этого не хотела? Тебе не приходило в голову, что я могу испытывать к тебе то же самое?

Какое-то время Гейб растерянно смотрел на меня, но потом, наконец, прошептал.

Я чувствовал, что тебе нравятся мои прикосновения, я был безумно рад этому, потому что просто не мог выпустить тебя из рук. Но, испытывать то же самое?.. Ты уверена?

Абсолютно! Хотя, поначалу, я была в полной растерянности. Потому что почувствовала это, когда впервые взглянула тебе в глаза. Ты помнишь, как ты в тот момент выглядел?

Я был пантерой. И я ранил тебя...

Да забудь ты про это, случилось и случилось, не нужно вспоминать! Я о другом. Ты представляешь мой шок, когда я смотрела в глаза пантере и не могла отвести взгляд. А когда ты убежал в лес - я чуть следом за тобой не кинулась. И успокоилась только тогда, когда ты из леса вышел, хотя ещё не понимала - почему?

Я тогда чуть с ума не сошёл. Своими руками чуть тебя не убил! - Гейб реально побледнел от воспоминаний.

Меня не так-то просто убить, - хмыкнула я. - И забудь ты про ту мою рану. Ты понимаешь, что с нами это произошло одновременно? И совершенно одинаково. Вот почему я и не пикнула, когда ты заявил, что несёшь меня к себе. Это полностью соответствовало моим планам - быть рядом с тобой. Всегда!

Господи, девочка моя! - буквально простонал Гейб и, резко вскочив, выдернул меня из кресла, подняв на ноги, а потом крепко прижал к себе. Нисколько не возражая, я тут же обхватила его руками, стараясь прижаться ещё крепче. Отстранённость Гейба слишком давила на меня, а вновь оказавшись в его объятиях, я словно бы вернулась домой. А он целовал мои волосы, бормоча:

Я не могу в это поверить. Ты моя. Моя!

Твоя! - подтвердила я, поднимая голову и встречаясь взглядом с его прекрасными и в данный момент невероятно счастливыми глазами. - А ты - мой! Только мой. И больше чтобы никаких Линд.

Кто такая Линда? - Гейб поднял бровь и улыбнулся. - Нет, Миранда, с той минуты, как я тебя увидел - есть только ты. Ты одна.

И он стал касаться лёгкими поцелуями моих век, висков, лба. Но меня это уже не устраивало.

Габриэль! - этим обращением мне удалось быстро привлечь его внимание. - Поцелуй меня. По-настоящему!

И в тот же миг рот Гейба обрушился на мои губы. Этот поцелуй отличался от предыдущего как неба от земли. Если первый был робким, осторожным, «разведывательным» и очень нежным, то этот был сильным, властным, напористым. И невероятно сладким. Он исследовал мои губы своими губами, зубами, языком, и я старалась не отставать, неумело, но с большим энтузиазмом повторяя все его движения. Язык Гейба скользнул ко мне в рот, встретился там с моим, и затеял с ним игру-борьбу.

Сначала Гейб просто наклонился ко мне, но в какой-то момент выпрямился, не выпуская меня из объятий, и я повисла, не доставая ногами до пола. Чтобы иметь хоть какую-то точку опоры, я обхватила его ногами за талию, а руками за шею, повиснув на нем, словно обезьянка на дереве. Рука Гейба тут же подхватила меня снизу, поддерживая за попку, а другая легла мне на затылок, прижимая к себе ещё крепче. И в этот момент дверь распахнулась, и звонкий детский голос воскликнул:

Гейб, Роджер вернулся! Ой! - дверь тут же захлопнулась, послышался топот убегающих ног и разочарованное бормотание: - Блин, да что ж я вечно так не вовремя-то?

Нас словно бы окатило холодной водой. Мы застыли, возвращаясь в реальность. У меня в голове не осталось ни единой мысли кроме: «Ух ты!». Я даже не ожидала от себя такого - я реально позабыла обо всём на свете, кроме Гейба, его губ и рук. Вот это да, вот это поцелуй!

Оторвавшись от моих губ, Гейб прижался своим лбом к моему, и тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Я дышала точно так же. Наконец, Гейб всё же смог произнести:

Господи, девочка, я тебя не раздавил? - и, встретив мой недоумевающий взгляд, пояснил. - Ты такая крошечная.

Я нормальная! - тут же возразила я. - Это ты здоровенный! И только посмей снова начать извиняться! Только посмей!

И, для большего эффекта, я ткнула его пальцем в грудь, хотя для этого мне и пришлось убрать одну руку с его шеи и отстраниться от него. Но я всё равно продолжала на нём висеть - мне это нравилось, очень нравилось.

Не буду, - с улыбкой пообещал Гейб. - Я не совершаю дважды одних и тех же ошибок.

Ещё несколько секунд мы стояли в той же позе, ну, Гейб стоял, а я висела, но, в конце концов, я поняла, что момент упущен. Ладно, не последний день живём, успеем ещё нацеловаться. Поэтому я всё же расцепила ноги и съехала на пол. И снова почувствовала, насколько неравнодушным оставил Гейба наш поцелуй. Мой живот ясно ощутил недвусмысленную твёрдую выпуклость, по которой проехался, вызвав у Гейба лёгкий стон.

Бедняга! Но мне было не намного легче - я и не ожидала, что могу настолько сильно возбудиться от простого поцелуя. Хотя, какой же он простой. Мне, конечно, особо сравнивать не с чем, но всё же я уверена, что более прекрасного поцелуя нет, не было и не будет ни у кого, кроме нас!

Нужно идти, - пробормотал Гейб, явно стараясь убедить себя. Его рука отпустила мою попку, давая мне возможность встать на ноги, но тут же легла мне на спину, продолжая удерживать в объятиях.

Нужно, - кивнула я.

Но это ненадолго.

Конечно, - очередной кивок.

А потом мы продолжим… наш разговор.

Обязательно продолжим. И никаких извинений.

Никаких.

Тогда пошли.

Пошли, - тяжело вздохнув, Гейб неохотно выпустил меня из объятий, успев предварительно одарить быстрым лёгким поцелуем, после чего взял за руку и повёл из кабинета, где я провела такие замечательные минуты.

Но мы ещё вернёмся. И продолжим. Теперь я была в этом абсолютно уверена.

Жду ваших впечатлений

Сказочница и исследователь

Сегодня на разборе у меня книга «Заколдованная принцесса» и учитывая имя, стоящее на обложке, я испытываю некоторую робость, но все же напишу о впечатлениях, как есть. Ниже могут быть спойлеры, если что, я честно предупредила.

Начнем. Книга эта меня привлекала давно и именно тем, что, относясь к детской литературе, она прослыла недетской. Большой формат, красочный переплет, хорошая полиграфия и очень много иллюстраций на 159 страниц крупного текста вполне вписываются в формат детской литературы, но по содержанию текста и иллюстраций это действительно книга не для детей. Общее впечатление: интересно, весело, потраченного не жаль, но увы, героиня не вызвала у меня сопереживания

Повествование напомнило чем-то восточные повести а-ля Франция XVII века, где действие происходит на фоне экзотического Востока, рабов, невольников и гордых, темпераментных красавиц. Это история с превращением, где раскрасавица принцесса (выросшую за одну ночь до взрослой девицы), вынуждена становиться каждую ночь мерзкой жабой благодаря заклятию, наложенному на неё неизвестно кем и неизвестно за что. Выяснить, кстати, кто же именно так облагодетельствовал несчастную нам так и не удастся, но это частности. Девица, надо сказать, была и впрямь несносная, и что самое интересное, по ходу сюжета она становилась лишь невыносимее. Мы привыкли, что в сказках отрицательные герои обычно перевоспитываются. На их примере показываются пороки, побеждаемые раскаянием. Даже в сказке «Волшебное наследство» герою пришлось осознать свою неправоту, но здесь… Впрочем обо все по порядку.

В начале книги самым главным достоинством принцессы Дионеллы являлась прямо таки ослепляющая красота. И окружающие действительно словно слепли от этой красоты, совершенно не обращая внимания, что девушка жестока, сварлива и капризна. Ей нравилось выступать эдаким призом для перетндентов на свою руку. Так, потиранив очередного жениха целые сутки своими проверками, Дионелла оставляла его ни с чем или заставляла покончить собой. А на следующий день снова принималась «проверять» очередного соискателя.

Сначала мне показалось, что причиной такого странного поведения была тайна жабьего проклятия. Ведь какая нормальная барышня согласиться выйти замуж, когда ночью она становится земноводным, причем зрелище это не для слабонервных. Однако когда молодой раб Дион становится случайным свидетелем её превращения, а потом (проникнувшись жалостью) соглашается помочь красотке освободиться от проклятия, принцесса показывает новую грань своей натуры - самовлюбленность. Оказывается, что она безумно злиться на то, что кто-то становится свидетелем её превращений в жабу и обратно. Причем настолько, что прямо на следующий день обещает убить своего спасителя-добровольца. И даже пытается это пару раз осуществить. Однако, поскольку месть – это блюдо, которое подают холодным, то у взбалмошной принцессы покушения не получаются, но вместо того, чтоб как-то осознать свою глупую обиду и успокоиться она становится лишь вреднее.

Боле ли менее человечность возвращалась к ней лишь в жабьем обличии. Будучи жабой Дионелла спасла Диона от гигантских питонов, а потом отправилась за ним ко двору царя-колдуна, когда юношу схватили. Казалось бы, согласно всем сказочным канонам девушка должна окончательно подобреть после снятия заклятия, но не тут-то было. Вместо вполне ожидаемого перевоплощения из доброй жабы в добрую девушку произошло кое-что другое.

И тут я должна рассказать про еще одного персонажа – Жаба. Это несчастное существо оказывается заколдованной лягушкой, обреченной становиться человеком каждую ночь – то есть совершать превращение прямо противоположное принцессе Дионелле. Жаб очень страдал оттого, что с ним происходило. В частности он пожаловался героям, что в человеческом обличии он был трусливым, подлым, в общем гадким человеком.

Стоит ли говорить, что после падения заклятия, наложенного на Дионеллу, Жаб обратился в жабу, а принцесса стала человеком. Но неожиданно все хорошее, что было в Дионелле в её жабьем обличии ушло вместе с заклятием! Словно бы гадкая человеческая сущность, наложенная на Жаба, вернулась к законной обладательнице. Я даже подумала, а не пытался ли кто-то сделать её лучше совместив с жабой!

Но, возможно, я строга к принцессе, хотя иначе ситуацию, последовавшую за спасением, объяснить не могу. Ведь вместо того, чтобы хотя бы отблагодарить своего избавителя (которому она сама же и села на шею), крастока оскорбила его, как только могла. Она облила его презрением, обвинила в корысти и горделиво объявила, что станет конечно же его женой, раз он заслужил её как вещь. Я готова была простить ей это, как девушке, сызмальства подозревающей, что её такую всю раскрасавицу мечтает затащить в постель буквально каждый. Но самое смешное было дальше. Когда оскорбленный юноша оставил потенциальную женушку «на свободе», принцесса вместо того, чтоб оценить его благородство, жутко оскорбилась, что кто-то посмел пренебречь её неземной красотой. Она в очередной раз поклялась беднягу убить и рванула на поиски несчастного, напугав до полусмерти даже пантеру, неосмотрительно решившую перекусить это барышней.

Удивительно противоречивая героиня. Она презирала мужчин и за вожделение, и за стойкость к её прелестям. Стоило кому-то упасть к её ногам, как она становилась надменной, стоило кому-то продемонстрировать непокорность её чарам, и она тут же впадала в ярость. Далее бурный нрав и красота массового поражения привела Дионеллу на пиратский корабль, а потом и в страну, где прежде был рабом её горе-спутник. Там эта неугомонная дамочка благополучно занялась… воровством, и дождалась, наконец, подходящего момента для мести. Она успела подставить своего спутника еще пару раз, пока не поняла, наконец, что если он все же погибнет, то жить станет не так весело.

Я совсем не поверила в её внезапное раскаяние и слова любви, когда она внезапно кинулась под саблю уже занесенную над Дионом. Нет, она, похоже, реально побоялась потерять свою игрушку. А слова в стиле: «Ах, посмотрите, какой он хороший, а я такая дрянь» напомнили мне показное самобичевание, когда хочется услышать: «Ну что ты, какая же ты дрянь?! Нет-нет!» В общем, сказка оказалась интересна мне тем, что характер героини не изменился ни на грамм (а вернее ухудшился). Она осталась такой же стервозой, хотя и под прикрытием, но горделивое обещание родить дочь с таким же характером, как у мамочки, выдает её с головой и прозвучало как настоящая угроза . Счастье Дионеллы, что Дион увидел в ней что-то хорошее (хотя, что конкретно, так и не известно).

Касаемо главного героя я могу сказать, что немного юмора и язвительности в его образе вполне могли сделать сказку ироничной, а может быть даже пародийной. Возможно, тогда герой не казался благородным страдальцем, терпящим взбалмошность принцессы. После этой сказки я подумала, что, наверное, лучше быть хотя бы наполовину хорошей жабой, чем полностью плохим человеком.

Отдельные впечатления

Иллюстрации для «Заколдованной принцессы» готовил Денис Гордеев и в этой книге они красивы, вписываются по тексту, но обнаженной натуры и эротизма в них более чем.

Младшей жене царя колдуна всего 12 лет, хотя ни о чем «эдаком» в сказке конечно же не говорится.

Эпизод на корабле, с захмелевшей жабой-Дианеллой, поглотившей из ревности достаточно вина, искренне меня повеселил. Как и предложение хозяина корабля скинуть нахальное земноводное в море, чтоб не мучало себя и окружающих. Даже жаль, что благородный Дион не согласился)))

Эта история произошла очень давно. Никто уже не помнит тех времён. Но рассказ до сих пор передают из уст в уста...
В одном далёком королевстве, в долине лесов и озёр, жили король с королевой. Они справедливо правили, и жители не знали ни горя, ни бед. Но лишь одно печалило правителей. Они были уже немолоды,а детей так и не нажили. Кто будет управлять королевством после них?
Королева грустила всё больше и больше. И король,чтобы как-то развеселить супругу, созвал гостей со всех королевств на бал. Повара готовили сотни блюд, не смыкая глаз ни днём, ни ночью. Портные шили наикрасивейшие наряды для короля и королевы. Слуги три дня и три ночи украшали замок. Музыканты,артисты и шуты готовили небывалое представление.
Настал долгожданный день. На бал прибыло столько гостей, что они с трудом поместились в замке. Играла красивая музыка, дамы блистали нарядами, пир стоял горой.
Королева забыла про все печали, смеялась и танцевала. Король,видя счастливое лицо супруги,радовался ещё сильней.
Королева присела отдохнуть. И в этот момент к ней подошла женщина:
- госпожа, вы обронили колечко
- но я не ношу колец. Наверно кто-то из гостей его потерял
- оставьте его себе. Это не простое колечко. Храните его подальше от дочери.
- но у меня нет...
Не успела королева договорить,как женщина куда-то исчезла.
В это время король находился за столом и наблюдал за представлением. Неожиданно на стол вскочил шут и сказал: "когда появится дочь-гони путников прочь!" Рассмеялся и исчез также быстро,как и появился.
Наступила ночь. Все гости разъехались. А король с королевой рассказали друг другу о случившимся. Посчитав это злой шуткой, они не стали придавать значения этим необычным людям и их словам.
Прошло три года... Было обычное солнечное утро. Королева решила прогуляться по парку, покормить лебедей. Вдруг она услышала детский плачь. Спустившись к озеру она увидела младенца. Это была маленькая девочка. Она лежала в траве на золотом покрывале. Увидев королеву, девочка успокоилась.
- есть здесь кто-нибудь?,-спросила королева
Но в ответ тишина. Вокруг не было ни души. Закутав девочку в покрывало, королева принесла её в замок.
Так у короля и королевы появилась дочь. Шло время,девочка росла. Она была хороша собой и не по годам умна.
Однажды ночью разразилась сильная гроза. Дождь шёл, как из ведра. Гром гремел так сильно, что казалось, вот-вот земля расколется надвое. А молнии так сильно сверкали, что озаряли собой полнеба. В самый разгар ливня перед замком появился путник. Он был одет в чёрные одежды до земли. Лица не было видно. Лишь в руке он держал корявый посох.
- пустите путника переждать грозу, - прохрипел он жутким голосом
- указ короля - не пускать чужеземцев, -ответила стража
- король не узнает, я уйду, чуть зажжётся солнце
- иди прочь, старик!
- так будет горе королю!
Путник ударил посохом оземь и разлетелся вОронами в разные стороны.
На утро стража рассказала о происшествии королю. Весь день король ходил сам не свой. Он вспомнил слова шута. Но,к счастью, ничего страшного не произошло. И этот случай забылся.
Принцесса подрастала. Король с королевой души в ней не чаяли.
Но поведение принцессы иногда казалось странным. Она надолго уходила гулять, но как она выходила из замка, никто не замечал. Каждый день в её волосах находили воронье перо. Как оно туда попало, принцесса объяснить не могла. Спала она только с открытым окном. А ночами в её комнате слышалось карканье. Но войдя в комнату король с королевой ничего не замечали. Их дочь спокойно спала.
Всё это беспокоило короля и королеву. Но этих странностей они не рассказывали никому.
Однажды король решил проследить за дочерью. Вечером все обитатели замка легли спать. А король спрятался в спальне принцессы. Убедившись, что все спят, принцесса открыла окно. Достала из-под подушки золотое покрывало, в котором когда-то её нашла на берегу озера королева. Выдернула нитку, что-то прошептала, обернулась вороной и вылетела в окно.
На вторую ночь случай повторился. На третью ночь король решил отправиться за дочерью. Он также, как принцесса, выдернул нитку из золотого покрывала, произнёс заклинание и превратился в ворона. Они летели через поля, через озёра. Уже и королевства не стало видно. Вдруг на пути возникла гора. А в ней-пещера. Принцесса трижды повернулась вокруг себя, прокаркала и стала собой. Вошла внутрь и исчезла в темноте. Король проделал то же самое и тоже вошёл вслед за принцессой. Услышав голоса, он осторожно проследовал на звук. И дальше только наблюдал и слушал.
- тебя никто не видел?,- обратился чей-то голос к принцессе
- никто не видел. Все спят, - ответила она
- ты нашла то,что я просила?
- нет... В замке нет ни одного кольца. Мама...
- кто?,-разозлился голос
- ...королева их не носит
- ты понимаешь, что скоро я полностью превращусь в ворону? И ты...
Голос не успел договорить и спросил,обратившись в темноту, где что-то упало, - кто здесь?
В ответ тишина...
- ступай и найди его!
- да, мама...
Принцесса вышла из пещеры, произнесла новое заклинание и снова превратилась в ворону. Король сделал то же самое.
Вернулись они к утру. Король тотчас поспешил к королеве и рассказал всё, что видел.
- значит, её мать-колдунья и это она обронила кольцо на балу, - сказала королева
- надо его уничтожить, - предложил король
Королева достала кольцо из шкатулки
- "береги его от дочери",- так сказала та женщина
Король выхватил кольцо и бросил его в камин
В тот момент вошла в комнату принцесса. Она всё слышала. А увидев, как кольцо бросили в огонь, заплакала:
- зачем? Зачем вы это сделали? Теперь я...
Кольцо расплавилось, а принцесса, не успев договорить, вновь обернулась вороной и улетела в открытое окно. По комнате лишь закружилось перо из её крыла.
Долго горевали король с королевой, потеряв надежду снова увидеть дочь.
Но в один прекрасный день в двери замка постучалась путница и попросилась на ночлег. Услышав, что стража отказывается её впускать, король подошёл к воротам и приказал впустить женщину.
- знаю о твоём горе, - начала говорить путница, - знаю,как помочь ему
И женщина начала рассказ.
- В горном королевстве жила чёрная королева. Когда-то давным-давно она потеряла волшебное кольцо. Это кольцо передавалось из поколения в поколение и хранило владельца от злых чар. Потеряв кольцо, усилились чары - королева стала превращаться в ворону. Чтобы уберечь свою дочь от злых чар, она подкинула её в ваше королевство. Вы воспитали девочку, как родную. Но это не уберегло её. Чары не обманешь. Обыскав все королевства, чёрная королева не нашла кольца. Она догадалась, что оно находится здесь. Когда дочь подросла, королева поручила ей найти кольцо. Уничтожив его, чёрная королева превратилась в прах, а ваша приёмная дочь обернулась вороной...
- И что же теперь делать, - заплакала королева
- спросите у служанок, не находили ли они в камине оплавленное кольцо?
Король с королевой опросили всех слуг и нашли маленький золотой комочек. Они принесли его путнице.
- а что это у вас? Перо? Откуда оно?, - спросила путница
- это перо обронила наша дочь...
- берегите его. Оно поможет вернуть прежний облик принцессе. Возьмите то,что осталось от кольца. И езжайте в драконовое королевство к кузнецу. Дайте ему то, что он попросит в награду. Только дыхание дракона и сила кузнеца вам могут помочь. Когда он выкует тончайшее кольцо, наденьте его на перо. Затем отправляйтесь в горное королевство. Там вы найдёте свою приёмную дочь. Заприте перо в ларец и опустите в волшебный колодец посреди пещеры. Как чары развеются, сразу уходите.Королевство начнёт рушиться...
Выслушав все наставления король отправился в драконовое королевство.
Долго король бродил по нему. Уже отчаялся найти кузнеца с драконом. Но вдруг ему улыбнулась удача. Перед ним появилась огромная поляна. А посреди неё стояла небывалого размера кузница. От удара кузнецкого молота содрогалась земля. А языки пламени обжигали камни выложенного в кузнице окна.
Подойдя поближе король окликнул кузнеца. На зов сначала выглянул дракон, затем вышел сам кузнец:
- что надобно?
И король рассказал о своей беде.
- отчего же не помочь? Помогу. Если отдашь в жёны свою дочь... за моего дракона
Король удивился. Но делать нечего - согласился.
Кузнец выковал кольцо. Король надел кольцо на перо. Дракон подхватил короля и полетел в горное королевство. Там перо заперли в ларец. Король нашёл в пещере принцессу. Ларец бросил в колодец с волшебной водой.Тут же принцесса превратилась снова в девушку. И втроём они отправились в драконовое королевство. Сначала с дракона спустился король, потом принцесса. Спускаясь на землю, она споткнулась. Но её подхватил дракон. Принцесса взглянула в его огромные глаза и улыбнулась. В тот же миг дракон превратился в юношу.
И тут кузнец рассказал:
- много лет назад злой колдун превратил принца в дракона. В своём родном королевстве дракон был не мил, его все боялись. И ему пришлось скитаться по свету.Но однажды он набрёл на мою кузницу. И я его приютил. Колдовство должно было потерять силу в том случае, если ему без страха посмотрит в глаза девушка.
Король с принцессой вернулись домой. А чуть позже принц с принцессой сыграли свадьбу.

Я расскажу тебе одну историю малыш. Где-то в неведомом королевстве жила одна принцесса, она не знала что она принцесса, так бывает иногда, люди часто не понимают, кто они на самом деле и зачем появились на свет.
Так и наша героиня не осознавала себя. Она жила в домике на краю леса, рядом был чудесный вид на реку, но она уже не помнила, как оказалась здесь. Она вообще ничего не помнила. Она была совершенно одна, совсем - совсем одинешенька. Но она не понимала и этого, она не понимала, что одинока, потому что не знала что такое дружба, она вообще не знала, что значит дружить. Ведь она всегда была одна.
Она встречала солнышко, и солнышко улыбалось ей, она шла по траве, и травка была мягкой и дружелюбной, в поле ласковый ветерок напевал ей песенки. Но почему-то она ничего этого не замечала, а может вообще забыла «как это что-то замечать»?
Может быть, она спала? Но как можно спать 24 часа в сутки, семь дней в неделю, 365 дней в году? Как можно проспать всю свою жизнь? И жизнь ли это будет тогда, может и не жизнь вовсе, а смерть? Но даже если она и была мертва, то тоже не понимала этого.
И все бы так и длилось бесконечно, и не было бы конца и края нашей истории, мой дорогой читатель, но случилось непредвиденное, неожиданное, невероятное. В мире, где никогда не существовало людей, и вечно царствовало одиночество, - появился Он.
Откуда он пришел неизвестно, известно нам было лишь то что он был принцем, ведь некем иным он просто быть не мог.)) Принц просто постучал в двери, и она открыла ему. Что она почувствовала в тот момент, что подумала, неизвестно. Он просто вошел в ее жизнь, и мир ее абсолютно изменился, как будто растворился туман вечного забвения.
Он вошел на порог ее дома и просто сказал.
- Можно ли мне чаю, принцесса? Я так устал от долгой дороги, было трудно пробираться через Вечность и Забвение, а тут еще по дороге, недалеко от вашего дома, я столкнулся с миром отражений и немного запутался. В мире отражений трудно не запутаться. Зеркало всегда показывает не то что нужно, не то что нам хотелось бы там видеть. И если зеркала и показывают правду, то она кажется нам неприглядной и вывернутой наизнанку.
Так к чему все это я говорю? Ах, да. Чаю мне, чаю. И желательно с моим любимым вареньем из лепестков майской розы.
- Принцесса? Я? Почему вы так решили? И извольте, пожалуйста, представиться и вытереть ноги о коврик. И вообще я не ожидала сегодня гостей, и кажется, совсем не приглашала вас на чай.
Принц рассмеялся.
- Ничего более смешного я в жизни не слышал, я шел к тебе столько времени, я непременно знал, что ты ждешь меня. Ведь ты не могла все позабыть?- последние слова принц произнес с явным беспокойством, - он подошел к принцессе и коснулся губами лба, он был совсем холодным, она вообще вся была ледяная как прорубь зимой.
- Кажется, я слишком долго возвращался к тебе, любимая, - с грустью сказал принц.
- Но ничего, мы это все поправим,- он поцеловал девушку и вдруг, на щеках ее стал проявляться румянец, исчезла мертвенная бледность, ушел легкий оттенок грусти вечно лежащий ранее на ее миловидных чертах лица. Принцесса удивлено заморгала, кажется, что она только что проснулась, и с удивлением смотрела вокруг, все казалось ей незнакомым. Лишь только его глаза, его голос она непременно точно знала. Это был он, это был ее принц.
Она все вспомнила, вспомнила, как провожала его в долгое предолгое путешествие на край вселенной. Как они обещали быть друг другу верными, и непременно дождаться друг друга. Расставание было досадной необходимостью для принцессы. Принц не мог не лететь к звездам. В его жизни было две вещи, которые он любил больше всего на свете. Звезды и свою принцессу. И бывало так, если он долго не летал к звездам, то начинал грустить, и ничто не могло развеять эту грусть, даже любимая принцесса. И тогда ей приходилось отпускать его в долгое путешествие. И ждать, ждать, ждать.
Но в этот раз его не было слишком долго, прошла вечность и еще одна вечность, но принц все не приходил, вот и уснула наша принцесса от долгого ожидания позабыв все на свете. Наверное, время с ним сыграло злую шутку. На краю вселенной время течет совсем иначе, чем на Земле. И то, что было мгновениями для принца, оказывалось нескончаемой вечностью для принцессы.
Но все закончилось благополучно, мой дорогой читатель. Принцесса и принц пили чай с его любимым вареньем из лепестков майской розы, и разговаривали, разговаривали, разговаривали до самого утра. Как будто так было всегда и ничего никогда не менялось.

В королевстве Армелион был объявлен трёхдневный праздник в честь рождения принцессы, дочери короля. Все жители королевства могли пить и есть, сколько угодно за счёт казны, к тому же получили по памятной монетке с изображением малютки.
Королевский дворец сиял как драгоценный камень. Повсюду горели свечи, и уйма лакеев немедленно меняла сгоревшие, дабы свет не угасал. В парке и во всех помещениях дворца были накрыты столы с закусками, винами и фруктами, чтобы гости могли при желании насладиться и вином, и лакомыми блюдами. И повсюду звучала разнообразная музыка, и юные пары танцевали всю ночь.
В тронном зале над золотой колыбелькой сидели счастливые родители новорожденной - король Леон Первый и королева Элисс и принимали поздравления и подарки. А гости прибывали и прибывали, и отдавали должное и убранству дворца, и особенно предложенным угощениям.
Рядом с юной королевой сидела её старшая сестра Бетайн, герцогиня Шантелье, скрывая за притворной улыбкой своё разочарование. Как несправедлива жизнь, внезапно нарушающая намеченные планы! Кто мог предвидеть, что какая-то писклявая девчонка без году неделя помешает ей, Бетайн, на пути к неограниченной власти. Когда Бетайн выходила замуж за стареющего, но могущественного герцога Жозефа Шантелье, дяди мальчишки Леона, у неё были далеко идущие планы. И это на её свадьбе пять лет назад безусый принц познакомился с её десятилетней сестрицей. Как случилось, что эти несмышлёныши посмели влюбиться друг в друга, а её супруг не только помог им жениться, но и отдал свою власть племяннику, что не могло ей понравиться. Но пока они пели друг другу любовные романсы, Бетайн была спокойна. Даже рождение наследника её бы не напугало, поскольку в фамильном замке в холе жила её полугодовалая дочь Анриэтта, к рождению которой герцог отношения не имел. Никто не смел встать у неё на пути!
Но! На праздник явилась королевская чета Элингардов с наследным десятилетним принцем Реми, и на радостях обручили новорожденную с принцем, обеспечив ей королевскую власть с рождения. Разве можно примириться с такой несправедливостью? Надо, что-то придумать! И придумала бы, если бы на крохотное запястье малютки не надели оберег - волшебный золотой браслет, снять который никто не смог бы.
Как трудно стерпеть это недоразумение! Мало того, что эта кроха смешала все планы, так она уже наречённая невеста принца из могущественного и богатого королевства! Бетайн была готова рыдать или скорее рвать и метать в яростном желании разгромить всё вокруг! А вместо этого сидеть с умильной улыбкой и радоваться каждому подношению?
Разумеется, никто и не мог знать, что над жизнью маленькой принцессы сгущаются тучи.
Мир и спокойствие царили в королевской семье: принцесса окружена заботой и вниманием родителей, которые обожали свою крошку и любили друг друга так сильно, что управление королевством доверили герцогу и соответственно его супруге. Бетайн могла торжествовать - её власть безгранична, но случайно возникшая мысль не давала ей покоя. Уверенная в том, что её дочь достойна стать принцессой крови и впоследствии королевой, дни и ночи обдумывала, как добиться желаемого. Самый верный способ - подменить девочек, тем более, что они были разительно похожи, что и не удивительно - они же сёстры. Хотелось произвести подмену пораньше, пока малютки ничего и не ведают, но было препятствие: волшебный браслет принца Реми. Снять его с руки принцессы было невозможно: любая попытка грозила серьёзным ожогом. Оставалось ждать и учиться магии, чем упорно и занялась Бегайн. Чего только она не перепробовала, к каким магам не обращалась, ответ один: снять оберег может только сам принц, когда назовёт принцессу женой.
Для начала Бегайн попросту спрятала дочь от людских глаз, чтобы забыли о ней все, кто знал. А по отношению к Анаис проявляла такую любовь и заботу, что усыпила бдительность родителей, которые переживали новый всплеск страсти.
Она выжидала момент и дождалась! В один из дней с помощью мудрёного заклятия ей удалось ненадолго снять браслет, и она приступила к исполнению коварного замысла. Для начала пригласила всё семейство в гости в свой замок, описывая красоты природы её надела. Приглашение принято, и вот в замке Шантелье пир горой. Пили-ели, прославляя хозяев, и не заметили, что все погрузились в сон. Дело за малым: быстро переодела свою дочь в одежду сладко спящей Анаис, сняла браслет с её и руки и надела на руку Анриэтты. Принцессу отнесла к реке и, бросив в чёлн, отправила в неизвестность в полной уверенности, что даже если девчонку и найдут, никто не будет знать, кто она такая. Всё прошло так удачно, что хотелось петь. Но тут обнаружила: с руки дочери браслет исчез!
И магия не помогла!
Пока все продолжали спать, вызвали ювелира и заставили спешно изготовить похожий браслет из золота. Затея удалась, и когда гости проснулись, Бетайн вручила королеве «принцессу». После волшебного сна родители подмену не заметили, и можно было торжествовать. Но оказалось - рано! Несмотря на все уверения, Элисс была в таком смятении, что больше не восхищалась дочерью, даже перестала с ней играть. Но её непонятное настроение списали на новую беременность, и вообще отстранили от воспитания малышки. Зато Бетайн заняла её материнское место, что было совсем нетрудно. Главная проблема заключалась в том, чтобы девочка привыкла к своему новому имени и считала короля и королеву своими родителями, что не мешало самой Бетайн занимать главенствующую позицию. И рождение принца её никак не огорчило, поскольку знала, что её дочь непременно станет женой будущего короля Реми.
Анаис проснулась в чём-то непонятном, и это непонятное через лесные заросли тащили с воплями какие-то лохматые зверёныши. Потеряла сознание и очнулась в чистой постели в светлой белоснежной комнате, а перед ней сидела незнакомая женщина.
- Дитя моё! Скажи, кто ты, и как очутилась в этой лодочке?
- Я принцесса Анаис! А вы кто?
- Я фея Эвелин, хозяйка этого замка и леса. Тебя принесли мои слуги.
- Такие страшные чудовища?
- Нет, дорогая, они вовсе не чудовища, ты с ними подружишься. Пойдём со мной, надо посмотреть, как всё произошло.
И они отправились в золотую комнату, где во всю стену красовалось огромное зеркало. Фея взмахнула рукой, и в зеркале увидела всё, что произошло с принцессой. Затем перенеслась в замок, где в тронном зале сидела Анриэтта.
- Это что - я? А я здесь кто? - ахнула малышка Анаис и горько заплакала. - Я хочу домой, к маме. Они меня больше не любят?
- Не лей напрасных слёз! Пойми - совершилось злодейство, и твои родители не знают, что ты здесь, а там - чужая девочка. И тебе сейчас туда возвращаться никак нельзя, так как грозит опасность. Но злодейка не знает, что ты жива и здорова, так что искать не станет. А ты должна помнить, что придёт твоё время и станешь женой принца. А я позабочусь, чтобы ты была достойна этого звания.
- А как же мой оберег, почему он меня не спас? Ой, он никуда не делся, вот - на руке, только невидимый почему-то.
- Почему не спас? Ты же не погибла, и браслет цел, потому что именно он и приведёт к тебе принца. Ведь он видел тебя совсем крошкой, а взрослую трудно узнать. Тебе сейчас пять лет, а ему пятнадцать, и у него свои дела.
- Ах, мадам! А можно ли мне его увидеть? Я ведь только имя и знаю.
- Легко! Посиди спокойно и увидишь!
И правда - в зеркале появилась комната, и за партой сидел юноша и читал книгу.
- Мадам! Это он, Реми? Но он вовсе не так красив, как говорили.
- Глупенькая! Красота человека спрятана глубоко в сердце. И он тоже не знает, какая ты. У тебя есть время узнать его, глядя в зеркало. И если полюбишь, то смело пойдёшь навстречу судьбе. А я постараюсь, помочь тебе встретиться с ним, чтобы и он полюбил тебя, какая есть, а не по принуждению. Тогда вы будете счастливы вдвоём, как счастливы твои родители. Но всё впереди и не так быстро. Тебе надо многому научиться.
Так началась жизнь заколдованной принцессы вдали от людских глаз. Надо отметить, что фея Эвелина была очень могущественной в магии, но настолько доброй, что мириться с несправедливостью не могла. Но и безделья не терпела, а потому Анаис пришлось многому учиться. Читать и писать - это маленькая толика дел, изучать все науки, этикет, кроме того - петь, танцевать и играть на инструментах. И к её удивлению - готовить еду, как простой поварихе, убираться в доме, ухаживать за цветами и растениями и даже полоть грядки своими нежными ручками. Зачем?
Но фея была непреклонна - должна всё знать и уметь, тогда никакие жизненные трудности не помеха.
Самым интересным занятием было сидеть у волшебного зеркала и видеть, что где творится. Чаще всего - «встреча» с наречённым женихом. Анаис так привыкла к облику принца, что стала утверждать, что влюблена в него, на что фея резонно отвечала, что видеть внешность - это ещё не любовь. Предстоит настоящая встреча, и тогда всё и решится. А пока - впереди долгих десять лет обучения.
А в это время поддельная принцесса, уверовав, что она настоящая, и что ей всё дозволено, превратила «родителей» в заложников своих желаний. Королева Элисс приходила в отчаяние от её выходок и находила успокоение только в заботах о наследнике. Королю Леону приходилось отдуваться за двоих, выслушивая все оскорбления, которыми осыпала Анаис-Анриэтта. И только Бетайн, исполняя все прихоти дочери, витала в своих мечтах.
Увы! Принцесса учиться чему-либо не хотела - она же будет королевой. И требовала новых нарядов, драгоценностей, изысканных блюд и вин, о которых что-то слышала. Самое любимое занятие - сидеть перед зеркалом и любоваться своим отражением, не замечая, что изменялась в худшую сторону. Где былая нежность юности, шёлк и блеск волос, гладкость кожи. Иногда и сама Бетайн стала опасаться, что дочь может не понравится принцу, хотя против обычая ему деваться некуда.
Так незаметно пролетели десять лет, и обе девочки превратились в девушек. И пришло время всё расставить по своим местам.
И вскоре в королевстве Элингардов поселилась графиня Эвелин де Меристер, которая своими необыкновенно изысканными приёмами очаровала всех и стала близкой подругой королевы Клери. Разумеется, и наследный принц Реми не мог обойти стороной такие интересные вечера. И однажды отметил, что графине прислуживает очаровательный паж.
- Ах, графиня! Ваш паж так прекрасен, что жаль, что он не девушка.
- Почему же жаль? Разве он недостаточно хорош?
- Ну что вы, графиня, он безукоризнен. Был бы девушкой, он мог стать женой благородного рыцаря и украсить жизнь своим присутствием. А как мальчик - слишком хорош и изнежен, воина из него не получится, так - красивая игрушка и не более.
Он и предположить не мог, что под обликом пажа скрывается Анаис, и что это позволяет ей знакомиться с привычками принца.
Через некоторое время Эвелин преобразила девушку в свою фрейлину, что позволило той блистать на всех балах, на охоте или прогулках. Что удивительного, что принц обратил внимание на прелестную девушку, всё чаще приглашал её на танец, а во время конных прогулок